***
Все срастется, я же кошка,
Девять жизней у меня;
Сердце, покровив немножко,
Заживет к началу дня.
Вместе с небом у окошка
Я поплачу в такт дождя…
Я же кошка, я же кошка,
Я должна гулять одна…
***
Последних дождливых недель октября
Бессонные ночи кажутся адом
В бреду полусна-полуяви приходишь,
Садишься на край, рядом.
И гладишь мне волосы нежной рукой,
Целуешь губами холодными,
Всё шепчешь: «Нам вечно не будет покоя,
А ты стала лучше б свободною».
И каждое утро по пробужденью
Дышать все трудней и трудней,
И кажется адом вся жизнь, без сомненья,
Чем прочь гнать - ты лучше убей…
***
я чувствую себя сухим кустом
весной, со всеми, возжелавшим вдруг цветенья
или искры – в огне безумном сгинуть за мгновенья,
исчезнуть, никогда не вспоминать о том,
что не всегда душа была жестока,
когда-то сердце замирать умело
от поцелуев, нежных и несмелых…
теперь прикосновенья режут как осока,
в хмельном угаре тонут вечера
и, ночи напролет, до самого утра,
я забывать саму себя должна.
***
Жаль, что знаю лишь по черно-белым фото,
Иконами стоящим над грудами цветов,
По речам камрадов:
Что никто к такому не готов,
Что ножами не прервать души полета…
***
Мне хочется кровь ощутить на губах
И теплую вражью кровь под ногтями,
Мне хочется боли – убить в себе страх,
Все слабости, чувства вырвать с корнями.
И еще очень хочется мир позабыть,
Память пусть вслед за кровью соленой уйдет,
Чтобы каждое утро не говорить,
Не повторять себе:
Он не придет.
***
Километр за километром
Тощих елей, жухлых ив.
Мимо майских луж зеленых,
Мимо рек, еще студеных,
Еду, ног не промочив.
Мне пройтись бы по проселкам,
Мне вдохнуть бы запах трав
И пойти… пойти к рассвету,
Обойти так всю планету,
Ничего не отыскав.
Жизнь, вагонами экспресса
Промелькнув, умчится вдаль.
Снова город, толпы, стрессы
И неважно – май, февраль….
Все срастется, я же кошка,
Девять жизней у меня;
Сердце, покровив немножко,
Заживет к началу дня.
Вместе с небом у окошка
Я поплачу в такт дождя…
Я же кошка, я же кошка,
Я должна гулять одна…
***
Последних дождливых недель октября
Бессонные ночи кажутся адом
В бреду полусна-полуяви приходишь,
Садишься на край, рядом.
И гладишь мне волосы нежной рукой,
Целуешь губами холодными,
Всё шепчешь: «Нам вечно не будет покоя,
А ты стала лучше б свободною».
И каждое утро по пробужденью
Дышать все трудней и трудней,
И кажется адом вся жизнь, без сомненья,
Чем прочь гнать - ты лучше убей…
***
я чувствую себя сухим кустом
весной, со всеми, возжелавшим вдруг цветенья
или искры – в огне безумном сгинуть за мгновенья,
исчезнуть, никогда не вспоминать о том,
что не всегда душа была жестока,
когда-то сердце замирать умело
от поцелуев, нежных и несмелых…
теперь прикосновенья режут как осока,
в хмельном угаре тонут вечера
и, ночи напролет, до самого утра,
я забывать саму себя должна.
***
Жаль, что знаю лишь по черно-белым фото,
Иконами стоящим над грудами цветов,
По речам камрадов:
Что никто к такому не готов,
Что ножами не прервать души полета…
***
Мне хочется кровь ощутить на губах
И теплую вражью кровь под ногтями,
Мне хочется боли – убить в себе страх,
Все слабости, чувства вырвать с корнями.
И еще очень хочется мир позабыть,
Память пусть вслед за кровью соленой уйдет,
Чтобы каждое утро не говорить,
Не повторять себе:
Он не придет.
***
Километр за километром
Тощих елей, жухлых ив.
Мимо майских луж зеленых,
Мимо рек, еще студеных,
Еду, ног не промочив.
Мне пройтись бы по проселкам,
Мне вдохнуть бы запах трав
И пойти… пойти к рассвету,
Обойти так всю планету,
Ничего не отыскав.
Жизнь, вагонами экспресса
Промелькнув, умчится вдаль.
Снова город, толпы, стрессы
И неважно – май, февраль….